Он среди нас. Короткие детективные рассказы - Катя Иванова

– Сколько дней я тут лежу? – тихо проговорила женщина.

– Третий…

– Как быстро время бежит!

– Я даже и предположить не мог, что так все произойдет! Тесть такой ходок на сторону. Я сообщил вашим сыновьям, братьям Юлии. Про вас сообщил, что ничего страшного – все хорошо у вас, чтобы не возвращались. Об отце, пусть теперь знают всю подноготную. А то всю жизнь: папа такой, папа такой… супер!!! Все тайное становится явным!

– Как там моя девочка? Дочку видел? – тихо поинтересовалась женщина.

– Я же говорю, все хорошо. Видел малышку через стекло бокса. Вы выздоравливайте. Я вам еще новость сообщу потом.

– Сейчас говори!

– Я вот принес фрукты, куда положить? В холодильник положу! Все мытое.

– Говори, что еще узнал, не увиливай!

– Сергей Львович платил – содержал еще мальчика. И в своем завещании упомянул о том, что им, девочке и пятнадцатилетнему мальчику, надо отчислять кругленькую сумму.

– Откуда узнал?

– Да все из его компьютера… Из его документов.

– Хватит! Выйду из больницы и со всем разберусь. Может, даже оспорю этот пункт завещания… – тихо произнесла Катерина. – Иди, я еще посплю!

«Да… Так проживаешь с человеком долгую и счастливую жизнь, – думала женщина после ухода зятя, – и оказывается, ты совсем не знаешь своего мужа, такого заботливого… Любящего тебя и детей. А он много лет вел двойную жизнь и, как опытный разведчик или кто там еще, преступник, ничем себя не выдал за столько лет. Я полностью ему доверяла: не рылась в его компьютере, бумагах. Он себя ничем не выдавал… Даже намека не было у меня на его измену. За много лет совместной счастливой жизни со мной – всегда учтивый, заботливый, внимательный. Не выдал, не замечала, была слепа», – стучало у нее в мозгу. Екатерина Ивановна закрыла глаза и провалилась в глубокий сон.

Дожили…

(Эта работа мне далась нелегко – тяжело было писать о наших защитниках Родины, ветеранах войны, стариках.)

1

– Ну что, опрокинем? За твою свободу, Сенька! Долго же тебя не было дома, – разливая водку по стаканам, произнес немолодой, обладавший трехдневной щетиной мужчина.

– Вздрогнем за волю, дядя Петя, – констатировал Семен, поднося полный граненый стакан водки к щербатому рту.

– А зубы где? – улыбнулся родственник. – Грыз орехи?

– Скололи… на зоне. Не в свое дело влез, вот и получил. Надо бы вставить… А то баб отпугиваю, – засмеялся гость.

– Что, Семен, так долго был там? Тебе же пять лет дали, по малолетке?

– Схлестнулся со стариками, хотели меня подмять, думали, желторотик. Вот я им показал: шило в пузо и… Добавили пятерик, – откусывая сало, хвастался гость.

– Закусывай, закусывай. Я сейчас еще консервы открою. Как это ты ко мне забрел? Да еще с хавчиком и горючим?

– У бабки деньги взял, в аккурат пенсию принесли: вчера с бабой кувыркался, а сегодня опохмелиться не с кем, убежала сука, наверное, затрахал с голодухи… Вот и решил к тебе подкатить.

– Давно откинулся?

– Позавчера прибыл. Старуха совсем сдала, не узнала, думала, грабитель пришел… Я что, сильно страшный?

– Изменился… Возмужал… Чай десять лет не видел.

– Да, молодость, молодость…

– Почему ты ее так зовешь? Она вырастила тебя. Бабушка родная в детский дом тебя не отдала после смерти родителей, сама лямку тянула. Разливай! – нарезая хлеб, выговаривал родственник.

– Злой я на нее. Не смогла из меня интеллигента вырастить.

– Так это не ее вина, а твоя!

– Я считаю, что ее! Закроем этот разговор. Я никого не узнаю из соседей – все новые лица. Расскажи о житухе в нашем захолустье.

– А что житуха: заводы закрыли, работы нет, китайцев пригнали на предприятие, и то оно на ладан дышит. Я вот с горем пополам сторожем устроился, за копейки работаю. А лет пять назад не последним станочником был на заводе, деньги неплохие заколачивал. Все разграбили, все разорили, суки позорные. Все нахапаться не могут! Народ спивается или уезжает отсюда: в Москву прут или на север, там и деньги, и работа.

– Старуха писала, что ты женился…

– Было дело, давненько… Теперь вот с матерью живу. Выгнала меня моя женушка, нашла богатенького. Хорошо, что спиногрызов не нарожали. Живу в свое удовольствие: водку пью да баб трахаю… Маманя все лето на даче, я один в квартире – сам себе хозяин.

– Ну давай, вздрогнем. Ух и крепкое бухло. Может, пельмени сварить? – занюхивая головкой лука, спросил хозяин.

– Не нужно, и так жрачки хватает.

– Быстро мы пузырь приложили… – разливая остатки из бутылки, продолжал родственник.

– В пакете еще две, доставай. Звонят.

– У меня всегда открыто. Может, бабы в гости завалили, – пьяно засмеялся хозяин. – Есть тут одна, из соседнего подъезда, навещает иногда.

– Дядя Петя, это я! – произнес входящий на кухню прыщавый подросток лет четырнадцати. – Здравствуйте. Дядя Петя, бабками не богаты? Праздничные дни – май на дворе, солнышко светит; хотелось бы пивка глотнуть, – мямлил он, переминаясь с ноги на ногу.

– Кто это? – спросил подвыпивший Семен.

– Да соседский малек, Лёлик.

– Он что… Педераст? – звучно загоготал гость.

Мужики обсуждали вошедшего, не обращая внимания на мальчишку. Гость рассказывал непристойный анекдот про нетрадиционный секс, чем сильнее испугал подростка.

– Я пошел? – тихо, заикаясь, произнес Лёлик, пятясь задом к выходу.

– Стоять! – громко произнес Сенька. – Денег надо? Пивка выпить хотите? А сколько вас?

– Я да Юрик, – тихо отвечал молодой гость.

– Приходите к нам в компанию… Вот вам бабло, – и Семен достал из кармана мятую тысячную купюру. – Сходите за пивом, и еще что надо, то и купите себе и приходите сюда… Все нам веселее будет.

Взяв купюру, мальчишка мигом испарился.

– Зачем нам эта шантрапа? – спросил хозяин.

– Ну это же твои знакомые… Да и нам веселее будет. Молодежь ушлая, все знает и расскажет о новостях в городе.

– Слушай, завтра парад на городской площади… Девятое мая! Надо сходить, посмотреть. Кашу солдатскую будут раздавать. Пожрем на халяву.

– На кой хрен мне сдался этот парад с кашей?

– Ты чего… Каша с мясом. На стариков с медалями посмотрим… Концерт будет: девки голые жопы нам покажут.

– А что, они есть еще на нашей помойке?

– Девок везде хватает.

– Да не девок, ветеранов?

– Читал в газете… Их человек восемь осталось. Все развлечение какое-то в городе. Только надо одеться прилично. Везде полиция пасти народ будет.

– Заметано, почешем, взглянем на медали… и доходяг-стариков.

– Жалко их, все меньше и меньше остается… А некоторые так и умерли, не дождались от властей… Ни квартиры… Да ну их… Не люблю про политику базарить, – разливая водку, произнес Петр.

– А что их жалеть… Они свое отжили…

Раздались шаги в квартире:

– Вот и мы! – произнесли, заваливаясь на кухню, трое подростков с полным пакетом пива.

– А… Еще и раздолбай Митька с вами? Митька, как дела? Папаня пьяный уши не оторвал? Проходите, присаживайтесь за стол.

– Дядя Петя, он же не всегда пьяный… Да и я сам виноват, – шмыгал носом худощавый высокий мальчишка, – выгреб мелочь у него из кармана.

– Присаживайтесь. Доставайте свое пиво. Это вот мой родственник Семен.

– Лешка, Юрий, Митька, – произнес Леха за всех.

– Хватило на бухло грошей?

– Еще и остались, – и подросток начал доставать мелочь из кармана.

– Не надо, себе оставь, – сказал Семен. – Да вы не стесняйтесь, пейте, ешьте. Я вам капельку водки в пиво добавлю… Сладко получится, – засмеялся бывший зек, – быстрей кайфовать начнете, а то в бирюльки играете…

– Завтра парад, надо нам встретиться и отпраздновать праздник, – произнес гость после очередной выпитой дозы водки.

– Мы с вами, дядя Семен, хоть куда, – ответили захмелевшие подростки.

– Дядя Петя, расскажи об этих оболтусах. Они уже кайфуют! – попросил родственник, увидев, что пьяные подростки уронили головы на стол.

– Да зачем они тебе, малолетки?

– Не скажи, не скажи. Вдруг пригодятся? – заинтригованно произнес бывший зек.

– Леха: мать работает на двух работах: моет подъезды и диспетчером в такси по сменам, чтобы этого шалопая выучить. Учится на сварщика… Шалопай и лентяй – учиться не хочет.

– Юрка: у него мать с отцом запойные – не пьют месяца два, вроде бы работают, а потом пластом лежат недели две. Сыночек им бухалово таскает…

– Митька… Самый младший, в восьмом классе учится. Один отец у него, мать умерла. Еще две сестры есть, только их бабка забрала, а он остался с отцом – не захотел с бабкой жить.

– Слушай, давай у молодняка пиво заберем, а то уже и так пьяные. Мне завтра нужны они трезвые. Пусть у тебя спят… Вот на, за их ночевку, – и гость достал тысячную купюру из грудного кармана рубашки и кинул на стол.